«Как вместо свинца в бой бросали сердца». Истории врачей в Великую Отечественную войну

Герои, бросившие в огонь войны сердца и собственные жизни ради спасения других, — в Великую Отечественную врачи и санитары, медсестры и фельдшеры вступили в неравный бой с самым ужасным из врагов, со смертью. И у нее отвоевали миллионы жизней. За четыре года военные медики вернули в строй больше 17 миллионов раненых и больных. У каждого из врачей своя история, но каждая из них — о героизме и самоотверженности.

Вот — симферополец Павел Самуилович Венжер (Венжерг), блестящий хирург. Он пережил ужасы Гражданской войны, а в 1941-м, как и многие другие медики крымских больницы и санаториев, снова отправился на фронт. Как начальник хирургической группы 268-го полевого подвижного госпиталя Приморской армии участвовал в обороне Севастополя. Оперируя под бомбежками, прикрывал ладонями разрезы, на которые сыпалась земля. В последние дни обороны города пытался уйти к партизанам, попал в плен. По словам очевидцев, расстрелян под Севастополем…

А вот на фото — улыбчивая Клавдия Власьевна Псарёва. Не успев сдать экзамены в мединституте, она попала в военно-полевой госпиталь, который открыли в геологоразведочном техникуме Старого Оскола. Потом — Свердловская область, потом — Волховский фронт, за ним — 3-й Прибалтийский, Ленинградский, 2-й Белорусский… 

«За годы войны через наш госпиталь прошли более тридцати тысяч раненых бойцов и командиров: почти все они были возвращены в строй», — рассказывала врач. 

И в каких условиях! В блиндажном аду, под обстрелами, в чаду и неверном свете коптилки, почти без сна. Войну она пережила, вернулась в Старый Оскол и еще долгие годы работала врачом. Из жизни доктор Псарёва ушла 24 мая 2009-го. 

Вернуться с фронта посчастливилось и медсестре Елене Егоровне Волковой (Бычковой). В начале войны прошла курсы и стала командиром учебной сандружины в селе Канино, потом таскала чугунные болванки в литейном цехе «Рязсельмаша», затем стала палатной медсестрой инфекционного госпиталя, с которым прошла Украину, Белоруссию, Бессарабию, Румынию — до самой Германии. 

«Ведь ночами не спишь, выхаживаешь, как с малым дитем нянчишься, он уже на поправку пошел, у тебя душа поет, что твои бессонные ночи зря не пропали, и в один миг от человека только глубокая воронка. Не то что плакать, по-звериному выть хотелось, душа чернела, каменной становилась», — жуткие бомбежки, погибших в них коллег и больных Елена Егоровна вспоминала всю жизнь. 

Александра Александровна Дворянчикова (Семигина) в войну работала в госпитале города Сокол Вологодской области, потом ушла на фронт. 

«Самое странное: страха в те минуты не было. В свои 19 лет я не представляла, что меня могут убить. Смерть с молодостью не вязалась», — вспоминала она первое боевое крещение. 

Не хватало лекарств, не хватало перевязочного материала, приходилось сутками не выходить из операционной, пока не свалишься с ног. Жили в землянках, операционная и перевязочная — в палатках, и всё в лесу. Победу Александра Александровна встретила в Румынии. 

А Николаю Сергеевичу Пагину судьба отвела всего 19 лет жизни. В 1941-м санинструктором он ушел на фронт — вытаскивать с поля боя раненых, делать им перевязки, оперировать. А когда тяжелораненый командир не смог вести в атаку бойцов — взять командование на себя. Взвод вышел из окружения, а молодого врача немцы подняли на штыки… Старший сержант Николай Пагин погиб 16 октября 1944-го и похоронен в братской могиле в Литве.